Гностики

В начале своей объемной книги против еретиков святой Эпифанус (умер 403) приводит впечатляющий - и тем не менее неполный, по его словам, список ужасных сект, угрожающих единству церкви:  симонианеи, менандрии, сатурнилиты, базилиды, николаиты, эстратиотицаны, эбиониты, захеи, борбориты, барбело-гностики, капрократии, керинфы, назареи, валентинианцы, птоломейцы, маркосианцы, офиты, каиниты, сефианцы, архонтики, цердонеи, марциониты, апелианцы, энкратиты, адамиты, мелхесидеки (мы не приводим здесь этот безразмерный список целиком). У всех отцов церкви, боровшихся с гностиками (гностикоями – псевдохристианами, притворявшихся обладающими чудесным знанием, т.е. гнозисом)  мы находим то же самое:  гностики считались еретическим движением, которые распростронились ad infinitum как ядовитые грибы во множество сект и подсект. Святой Иренеус (епископ Лиона с 177) отметил, говоря о валентинианцах, что даже  «невозможно найти двух или трех человек, говорящих одно и тоже об одной теме, они противоречат сами себе абсолютно, как на словах, так и на деле. 

Многие историки также рассматривают гностицизм как образец экстравагантной фантазии, непоследовательности, странных мифов,  фантасмагории, лишенной философского интереса, и которая определенно представляет из себя не более, чем сильно выродившуюся ветвь религиозного синкретизма первого и второго века нашей эры.

Хотя точка зрения отцов церкви широко распространена до сих пор, гностицизм имеет совершенно иное значение для современных « оккультистов»  и «теософов»: вместо вредных и сумасшедших еретиков, гностики описываются как люди, имеющие престижные посвящения, как посвященные в восточные мистерии, обладатели оккультного знания, неизвестного простым смертным, знания, которое тайно передано ограниченному числу «мастеров»; гнозис – это окончательное знание, бесконечно превосходящее веру и разум. Следовательно, гностицизм связан с изначальной, исходной мудростью, которая является источником всех религий.  

Этот историк религий тщательно избегает предположений, основанных на догмах или размышлениях:  его цель заключается не в опровержении или демонстрации гностицизма, а в изучении происхождения и развития различных исторических форм гнозиса.

Предельное разнообразие гностических теорий нельзя отрицать: «Более правильно говорить о гностицизмах, чем о гностицизме».  Такое же разнообразие  существует в области культов и ритуалов, где самые аскетические тенденции противопоставлены самым неописуемым практикам: в «мистериях» и посвящениях гностиков эти два противоположных полюса мистицизма встречаются снова.

У научного изучения христианского гностицизма есть свои пионеры: Chifflet в17-ом веке, Beausobre и  Mosheim в 18-ом, но его развитие приходится на начало 19-ого ( работы Horn, Neander, Lewald, Baur  и др.). Важная работа  Histoire critique du Gnosticisme , написанная  Jacques Matter (Париж, 1828; переиздана в Страсбурге в 1843), была долгое время классическим трудом о гностицизме. Автор определяет гнозис как «введение в лоно христианства всех космологических и теософских теорий, которые формировали самую важную часть древних религий востока и которые также были адаптированы  неоплатониками на западе.»  Позднее многие историки религии пытались связать начала христианского гностицизма – набор доктрин и ритуалов, основанных на распространенных идеях, представлениях и мифах – с источником, предшествовавшим христианству. Таким образом, Гнозис связывался с Египтом, Вавилоном, Ираном, религиозными мистериями современного мира, с греческой философией, еврейским эзотеризмом и даже с Индией. Вместо искаженного отражения определенных основ различных сторон христианства, гностицизм предстает перед глазами востоковеда как явление «синкретизма», более или менее случайного, между христианством и другими верованиями, которые очень непохожи на христианство. Работы немецких ученых  (Kessler, W. Brandt, Anz, Reitzenstein, Bousset) также свободны от взглядов борцов с ересью в своих работах по христианскому гнозису: «Строго говоря, они являются не ересью, присущей христианству, а результатами столкновения и соединения этой новой религии и потоком идей и чувств, которые существовали ранее или изначально были чуждыми христианству и останутся такими по своей сути».

Примерно три десятилетия назад появилась тенденция давать название «гностики»  другим более поздним направлениям (манихеи,катары);  гностицизмам, которые выходят за рамки христианства (такие, как герметизм в строгом смысле слова), алхимии, еврейской кабале, исламизму и производным от исламских ересей, а также некоторым современным «эзотерическим» доктринам.

Выступая против этих «сравнений», но используя их открытие, несколько ученых – экспертов в науке о религиях (Hans Jonas, Karl Kerényi, Simone Pétrement, Henri-Charles Puech, G. Quispel…) предприняли изучение гностицизма с помощью феноменологического метода, то есть вместо сосредоточения на деталях доктрин, мифов и ритуалов они попытались подчеркнуть то особое настроение, ту характерную духовную ориентацию, которая отличает их, и великие темы (выраженные явно или неявно), которые при тщательном анализе обнаруживаются в идеях, образах и гностических символах. Несмотря на все разнообразие гностицизмов, гностицизм – это характерное экзистенциальное отношение, особый вид религиозности. Не будет лишним сформулировать основную идею Гнозиса, «спасительного знания», оказывающее определенное воздействие на людей, которое всегда одинаково. Если гностицизм был всего лишь серией доктринальных заблуждений, принадлежащих некоторым христианским еретикам первых трех веков, его значение было бы чисто археологическим. Но он является нечто намного большим, чем это: гностическое настроение появляется снова спонтанно, без всякой прямой передачи. Этот вид особой религиозности также демонстрирует удивительную близость к некоторым совершенно «современным» направлениям. «Гностицизм» борцов с ересью дает характерный пример религиозной идеологии у которой есть тенденция возникать снова и снова в Европе и в средиземноморском регионе в эпохи великих политических и социальных кризисов.

Единство гнозиса, постулируемое современными «феноменологистами» не имеет ничего общего с тем единством, которое постулируют адепты теософии и эзотеризма: с этой особой точки зрения гнозис представляется источником всех религий и их главной основой. Согласно великому французскому «традиционалисту» André René Guénon (1886-1951)  и его ученикам, идея метафизического освобождения человека, то есть через интегральное знание, содержится во всех религиях. Есть удивительная всеобщность в некоторых символах и мифах, и потому мы можем вывести логический постулат общего происхождения различных религиозных эзотеризмов, которые неизбежно проявляются через великие «экзотерические» религии, сердцевиной которых они являются. С точки зрения историка религии очевидно, что теория  Guénon не может быть доказана (хотя также и не может быть опровергнута). Это правда, что эзотерические доктрины похожи; но чтобы объяснить их сходства нет необходимости постулировать существование изначальной вневременной традиции, хранимой в одном или нескольких «центрах» посвящения. Достаточно вспомнить закон, переоткрытый «феноменологистами», о том, что человеческий дух одинаковым образом реагирует на сходные ситуации. Тогда не удивительно, что мы находим те же откровения в различных местах. Мы также должны учитывать, что иногда возникают неожиданные исторические связи.    

…тогда овладеешь Гнозисом, благословенным знанием, - говорит Paul Masson-Oursel – когда сможешь отличать абсолют (во всех деталях) от того, что делает его относительным. Это определение, сходное с тем, что дают «традиционалисты», слишком общее: освобождение через знание – это стремление, которое характеризует многие религиозные движения – например буддизм – которые обычно не относят к гностицизму. Гностицизм является очень особенным видом религиозности, который как-то соединяет «восточные» и «западные» направления. Хотя это не всегда верно, принято противопоставлять «метафизический» Восток, стремящийся к освобождению, и «религиозный» Запад, стремящийся к спасению. Гностицизм определенно устанавливает некоторую связь, мост между религиями «сентиментально-личностного» типа и имперсональными религиями, называемые «метафизическими». Важные исследования Henri-Charles Puech, профессора College de France, дают основания думать, что исходит из полностью субъективного опыта, и поднимается до встречи со спасительным просветлением.

Строго говоря, в первой части этой книги определяются общие характеристики этой позиции (или, скорее, набора представлений) с помощью многочисленных примеров (в первую очередь из христианского гностицизма, но дополненных другими «свидетельствами»). Мы сосредоточимся на тенденциях, целях и самых типичных доктринах. Во второй части мы будем изучать историю гностических направлений, от древних дохристианских источников до их неожиданных современных «возвращений». 

Из-за ограниченности объема этой работы мы не сможем рассмотреть некоторые частные проблемы;  но мы верим, что показали все историческое и философское значение этих исследований, касающихся темы, которую некоторые авторы до сих пор считают странной причудой. Хотя многие гностики говорят языком, приводящим современного человека в замешательство, и, на первый взгляд, образуют бесчисленные и разнородные группы, тем не менее, их позиция очень современна в своей основе: они выглядят людьми, страдающими из-за своего положения существ, которые были брошены в этот мир, и в побеге из этого мира они думают найти путь избавления от своих невыносимых страданий.

Следует сказать, что в первой части этого исследования мы придерживались наиболее существенных норм гностической мысли, которые были показаны H.-C- Puech.

Full article available in spanish